Училища убыли на фронт со своими штатными ресурсами (вооружением, оборудованием, транспортом и т. п.), которые были рассчитаны на тыловой процесс обучения курсантских подразделений посменно, а для боевого применения были явно недостаточными. Это относилось как к личному, так и особенно к групповому оружию, т. е. если недостаток винтовок, автоматов, пистолетов и револьверов был хотя и немалый, то боевой некомплект станковых и ручных пулеметов, противотанковых ружей, минометов и артиллерийских орудий различных калибров, средств связи и противовоздушной обороны был просто вопиющим! Ну, в самом деле, две учебные пушки калибра 76 мм (образца 1927 г.) да еще плюс две 45-мм (образца 1939 г., с коротким стволом), имевшиеся в каждом из училищ и при обучении курсантов высокопарно именуемые как «учебная батарея 76 мм» и «учебная батарея 45 мм», в реальной боевой обстановке батареями можно было называть с большой натяжкой.
Эти двухпушечные батареи в действительности были не более чем огневыми двухпушечными взводами, если бы речь шла о нормальной артиллерийской батарее штатного состава. И все-таки эти двухпушечные курсантские батареи СКП (по две 76-мм и 45-мм пушки) нередко становились непреодолимым препятствием на пути немецких танков и пехоты. Повышенная боевая эффективность курсантских батарей осуществлялась за счет меткой стрельбы и четкого маневра при молниеносной смене огневых позиций.
Такие курсантские «батареи» получали полноценные боевые задачи и с ними справлялись, будь то борьба с танками или огневая поддержка (огнем и колесами) стрелковых курсантских цепей. Далеко не всегда можно было решать эти задачи со стационарных, заранее оборудованных, позиций. Недостаток стволов компенсировался высоким уровнем мастерства и героизмом курсантов-артиллеристов, а также маневром поорудийным и (или) общебатарейным: при малейшем замешательстве у противника производилась молниеносная смена позиций. При этом следует не упускать из виду, что орудия были на конной тяге и запрягать-распрягать лошадей в такой обстановке было просто некогда! Поэтому орудия перекатывались часто самими курсантами, боеприпасы первой очереди также мгновенно перемещались на курсантских спинах, однако огонь открывался с новой позиции точно и своевременно. Кроме того, такая тактика была основой поразительной живучести и боеспособности курсантских батарей – если механические повреждения орудий в боевой обстановке были неизбежны, то об утрате орудий из-за оставления на поле боя не могло быть и речи. Сохранность материальной части и всемерное обеспечение ее боеспособности были высшими принципами во всех курсантских полках. Противник, неся потери, мог только гадать – сколько же еще ранее неучтенных русских орудий установлено на этом рубеже?
Примером тому может послужить один из боев с танками противника батареи из двух 76-мм пушек полка КПМУ (Краснодарский курсантский полк) под руководством лейтенанта Н. С. Заботина.
Что же касается транспортных средств, то автотранспорта было явно недостаточно – всего несколько (2–5) грузовиков-полуторок с грузоподъемностью на уровне современной «Газели» и одной – двух легковых автомашин. Ни спецмашин, ни бронеавтомобилей, ни тракторов просто не было. Тягловой силой для пушек были лошади, а в боевых условиях нередко сами курсанты тащили на себе пушки, минометы и все, что к ним полагается. Дополнительно конский состав состоял еще из верховых, обозных и вьючных лошадей, которые по количеству весьма недотягивали до штата, а если учесть еще и их утрату в боях, то положение с транспортом порой было просто катастрофическим!
